На пожелтевшей от времени фотографии 40 мальчишек и девчонок выстроились в четыре ряда. Одни настороженно смотрят в объектив, другие расплываются в широкой улыбке. Это ленинградские первоклашки в сентябре 1945 года. Среди них девочка в белом платьице и с серьезным, сосредоточенным взглядом. Ей всего восемь лет, а за хрупкими плечиками совсем недетские испытания – страшные блокадные дни. Школьница на черно-белом снимке – Елена Алексеевна Павлова из Янино-1.
Елене Алексеевне было четыре с половиной года, когда фашисты напали на Советский Союз. Тогда, в самом начале войны, малышка узнала, что значит лишиться всего и остаться без крыши над головой. В дом, где они ютились с мамой, попали зажигательные бомбы, и здание сгорело дотла. Семью, потерявшую кров, не раздумывая, к себе забрала родственница. «Тетя Катя жила в коммунальной квартире на проспекте Римского-Корсакова, – рассказала Елена Павлова. – В ее комнате площадью 10 метров мы находились втроем. Я и тетя спали на полуторной кровати, а мама к креслу подставляла стул. И так всю блокаду».
Когда она начинает говорить о том времени, голос у нее меняется. Слова словно застревают в горле, на глазах появляются слезы. Из памяти не стирается эвакуация. С первыми эшелонами ее вместе с ребятами из детского садика отправили в Ярославскую область. Маленькая Лена, в платье в горошек, все просилась домой. Тетя, узнав, что племянницу увезли, бросилась вдогонку. «Поезда шли в одну сторону, а обратно уже нет, – объяснила Елена Алексеевна. – Мы оттуда добирались около двух месяцев. Тетя продала все, что с собой оказалось. С тех пор она меня больше никуда не отпускала и сказала, если уж умирать, так вместе».
Жизнь в осажденном Ленинграде была тяжелой, невыносимой. Голод, холод, отсутствие электричества, постоянные артобстрелы… Но даже в таких условиях горожане не переставали трудиться. Исключением не стали и родные люди Елены Павловой. Тетя выполняла обязанности медсестры в госпитале. Мама сначала ходила на оборонительные работы, рыла канавы, а позже стала грузчиком в булочной. Худая, обессиленная переносила неподъемные ящики с хлебом. «Я ведь и теперь не представляю, как она разгружала эти машины», – призналась блокадница.
Дети города на Неве не понаслышке знали о беспощадных бомбардировках. По словам ветерана, из-за них порой даже приходилось ночевать в детском саду. А однажды они с тетей не смогли укрыться. Не успели добежать до дома, когда началась тревога. Снаряд попал прямо в трамвайную линию. Взрывной волной их отбросило в разные стороны. В девочку угодили два осколка: один – в лоб, другой – в ногу. «Рядом располагался медпункт, там тетя сама мне их и вытащила», – пояснила она. В садик больше маленькая Лена не ходила. А шрамы у нее остались на всю жизнь.
Люди, прошедшие через 900 страшных дней и ночей, с содроганием вспоминают о голоде, царившем в Северной столице. В 1942 году у мамы Елены Алексеевны украли продовольственные карточки. Выкарабкались они тогда чудом. Помог дядя. Он зашел навестить родственников и увидел девочку, лежащую на кровати, и ее опухающую маму. Мужчина, у которого в блокаде от голода умерли дети, только произнес: «Скоро приду». Вернулся вечером с солдатским мешком сухарей. Где-то умудрился выменять его на махорку. 125 грамм блокадного хлеба нашей жительнице тогда казались сладкими. Приходилось ей есть и лепешки из полыни и липовые почки. «У нас со двора убрали булыжники и сажали на этом месте картофельные очистки, а по краям ноготки, – рассказала женщина. – Плоды съедали совсем маленькими». Ее мама варила сахар в алюминиевой миске, чтобы его надолго хватило. А Елена Алексеевна потом еще неделю ополаскивала эту тарелку, и ей было вкусно. По ее словам, продержаться их семье помог еще и 10-килограммовый запас соли. Ее они разводили в воде и пили.
Елена Павлова до сих пор в деталях помнит два момента: когда измотанный, но непокоренный Ленинград освободился от фашистской блокады, и когда закончилась война. «Объявили, что разорвали кольцо. Тетя обняла маму. Сказала: «Ну, все, мы живы остались!» Вдруг прилетел фашистский самолет, и зажигательная бомба попала прямо в бочку около нашего дома. Здание пошатнулось, но устояло». В День Победы Елена Алексеевна вместе с мамой отправились на Тучков мост. Там шли трамваи. Кругом были люди в выцветших гимнастерках, на костылях, радующиеся и плачущие, встречающие родных. Мама маленькой Лены дарила солдатам, возвращающимся с фронта, белые и красные цветы, и по ее лицу катились слезы.